К. фон Беннигхаузен, К. Геринг, А. Липпе, К. Данхем Малые труды классиков гомеопатии, сборник 2
К.Данхем Изучение Мateri Medica
Изучение Materia Medica
(Отрывок из «Науки врачевания» д-ра Кэролла Данхема)
Метод, позволяющий успешно изучать любой предмет, должен зависеть от того, с какой целью вы намерены применить полученные знания. Поэтому будет правильно, если вначале вы спросите себя, каким образом знания Materia Medica должны содействовать лечению болезней.
В соответствии с гомеопатическим законом, мы выбираем для лечения каждого отдельного случая болезни то средство, патогенетические эффекты которого максимально подобны симптомам пациента. В процессе выбора необходимого лекарства мы должны мысленно проанализировать различные препараты, входящие в состав Materia Medica, получить исчерпывающее представление о чистом действии каждого из них, по очереди сравнить эти средства друг с другом и с пациентом, которому делается назначение. В этом состоит теория процесса.
Очевидно, чтобы выбрать из множества кандидатов того, кто больше всех напоминает данный стандарт, нам должны быть хорошо известны не просто общие свойства всех кандидатов или определенных классов, к которым они могут быть отнесены, но также определенные свойства, более или менее специфичные для каждого, отдельно взятого кандидата, которые помогут отличить его от всех остальных.
Действительно, наш метод предусматривает точнейшую индивидуализацию как болезни, так и лекарства. Мы должны изучать Materia Medica так, чтобы, прежде всего, значительно облегчить и улучшить запоминание тех специфичных симптомов каждого средства, которые не встречаются ни у одного другого а, следовательно, помогают индивидуализировать данное лекарство. Они получили название «характерных симптомов». Последнее время это понятие употребляется очень широко и, в то же время, весьма неточно, поэтому требует более тщательного рассмотрения.
По мнению одних авторов, характерными называются ведущие, наиболее ясно выраженные и часто повторяющиеся симптомы. Так, Беннет (Bennett) называет лихорадку характерной чертой экзантемы . Другие авторы обозначают этим термином патогномоничные симптомы, присущие определенному классу болезней, а некоторые врачи считают таковыми патологоанатомические симптомы.
Следовательно, смысловое значение слова «характерный» не является абсолютным. Его трактовка зависит от того, в связи с чем вы предпочитаете использовать это слово и определяется вопросом «Характерный для чего?». Приводимые в качестве примеров многие симптомы действительно могут называться характерными, но, опять-таки, - характерными для чего? Для определенных нозологических классов или групп? Для отдельных людей? В гомеопатии этот термин может употребляться только по отношению к конкретным людям.
Отсюда, под характерным следует понимать симптом, присущий определенному средству, симптом, который придает лекарству индивидуальный характер. В этом смысле он в точности соответствует тем особенностям человека, благодаря которым друзья способны отличать его от других людей и узнавать его с первого взгляда. Совершенно очевидно, что столь ценные для терапевта характерные симптомы с точки зрения патологии могут казаться малозначимыми и даже случайными, хотя нельзя забывать, что в природе ничего не происходит случайно. Они могли бы оказаться бесполезными, если бы мы не нуждались в индивидуализации, а довольствовались одним лишь распределением по группам известных болезней и лекарств.
Естествоиспытателю, который занимается классификацией изучаемых объектов, важно знать, что данная особь имеет позвоночник, что это млекопитающее, у которого есть две руки, и, наконец, что это кавказец. Знание этих фактов позволяет тут же отнести данную особь к кавказской разновидности человека, и анализ на этом заканчивается (далее следует лишь описание общего физиологического статуса).
Однако общие характеристики подобного рода вряд ли позволят шерифу узнать преступника в толпе людей на Бродвее. Для естествоиспытателя не важно, что данному субъекту присущи такие «случайные» особенности, как орлиный нос, темные глаза и волосы, коричневая родинка на левом крыле носа; но все они очень значимы для шерифа, так как являются средствами, необходимыми для обнаружения преступника.
Тем не менее, следует помнить, что те черты, которым естествоиспытатель придает большое значение, не менее важны и для шерифа, иначе, если последний осведомлен лишь об особых приметах разыскиваемого субъекта и забыл, что преступник – кавказец, он может арестовать индуса или, чего доброго, обезьяну.
Следовательно, мы должны стремиться отыскивать среди симптомов каждого лекарства те, которые не вызываются ни одним другим средством и позволяют нам отличить данный препарат от всех остальных. С физиологической точки зрения, эти симптомы часто бывают маловажными и банальными. В силу того, что наша Materia Medica насчитывает большое количество лекарств, для удобства поиска мы должны попытаться распределить их на группы на основании четко установленных симптомов или совокупностей симптомов с целью предварительного исследования и сравнения. При этом данные группы могут рассматриваться и сравниваться между собой так, как будто речь идет об отдельных лекарствах.
Предположим, что мы имеем дело с маточным кровотечением. Подобного рода расстройство могут вызывать, по крайней мере, сорок препаратов. На основании этого симптома они образуют группу, обособленную от остальных трехсот сорока лекарств нашей Materia Medica. Теперь мы должны выбрать необходимое средство из этой группы. Рассматривать и сравнивать по очереди все препараты – задача весьма утомительная. Поэтому мы делим их на следующие группы: десять из них вызывают истечение темной и десять – алой крови; для десяти средств характерна водянистая кровь, а для других десяти – кровь со сгустками. В рассматриваемом случае речь идет о выделении темной крови. Следовательно, наш выбор сужается до десяти лекарств. Но среди них только пять препаратов способны, наряду с маточным кровотечением, вызывать застойную головную боль. Таким образом, мы ограничиваемся анализом пяти лекарств.
До сих пор отличительные признаки (или характерные черты), на основании которых лекарства распределялись на отдельные группы, имели важное значение с точки зрения патологии. Однако для дальнейшего деления нам недостаточно знать только это. В рассматриваемом случае мы обнаружили необычный субъективный симптом. Пациентка пожаловалась на ощущение, «как будто у нее в животе двигается живое существо».
На первый взгляд, это может показаться пустяком. Однако данный симптом есть у Crocus, который входит в число пяти оставшихся лекарств, и не вызывается ни одним другим средством, представленным в Materia Medica . Следовательно, это характерный для Crocus симптом, позволяющий отличить его от всех других препаратов, которые во многих отношениях похожи на него. Необходимо отметить, что свойственное Crocus маточное кровотечение, сопровождающееся выделением темной крови, нельзя назвать симптомом, характерным для данного средства. Это симптом, характерный для группы лекарств, к которой принадлежит Crocus, иными словами, помимо Crocus, его вызывают и другие средства, входящие в состав этой группы.
Характерные симптомы, как правило, относятся к разряду субъективных и весьма банальных феноменов. Их перечень, представленный в виде лекарственного патогенеза, может казаться таким же бессмысленным и, на первый взгляд, нелепым, как и перечень окрасок, отметин и изгибов тела, с помощью которых друзья могли бы узнавать друг друга, если бы каждый из них представлял собой только полную сумму общих характеристик или некий анимационный персонаж.
В основе последнего должен лежать ряд феноменов, поддающихся морфологической и органической классификации, а в основе первого мы должны иметь ряд объективных и органических симптомов, подлежащих патофизиологической классификации и приблизительному объяснению. Но никогда не следует забывать, что без характерных симптомов (наподобие тех, которые были описаны нами выше) об индивидуализации не может быть и речи, и без них невозможно сделать правильное гомеопатическое назначение.
Истина, заключенная в этих словах, обнаруживается даже при беглом взгляде на историю гомеопатии. Некоторые последователи Ганемана отвергли казавшиеся им банальными и маловажными субъективные симптомы, полученные в результате лекарственных испытаний, и сосредоточили внимание исключительно на объективных, органических симптомах. Таким образом, они лишились средств, позволяющих отличать друг от друга отдельные лекарства, образующие ту или иную группу, и, следовательно, сочли бесполезной тщательную дифференциацию отдельных случаев того или иного заболевания.
Неизбежным следствием подобного подхода явилось вошедшее в моду назначение специфических средств от тех или иных болезней, при котором предпочтение отдается главным представителям определенных групп лекарств, соответствующих определенным заболеваниям. Так называемые «специфисты» предлагают одно-два средства от дизентерии, одно - от коклюша, одно-два - от скарлатины и так далее в том же духе относительно всех болезней, «от которых изнывает мир». Но характерный симптом не всегда значит определенный. Иногда это действительно так, как, например, в случае с Crocus или при своеобразной диплопии, присущей Stramonium. Однако порой характерная особенность состоит в специфической модальности, которая относится к симптому, присущему двум или большему числу лекарств. Эта особенность может касаться времени, обстановки или сопутствующего симптома.
Следовательно, если два средства имеют симптом «сухой кашель, возникающий из-за щекотания в надгрудинной (яремной) ямке», но при этом дополнительно известно, что кашель у одного из них «возникает только по вечерам», эта временнáя модальность является характерной для данного препарата, поскольку она касается сухого кашля. Если у другого лекарства обнаруживается, «что кашель усиливается при вдыхании холодного воздуха», это – характерная модальность, касающаяся обстоятельств ухудшения. И, наконец, если известно, что кашель, свойственный одному из этих средств, сопровождается позывами на рвоту, последние играют роль характерного сопутствующего симптома.
Иногда характерными являются сразу несколько модальностей. Приведем примеры, позаимствованные из превосходно написанного д-ром Дрисдейлем (Drysdale) предисловия к «Британскому Реперториуму» :
«”Желудочная боль, сопровождающаяся тошнотой” соответствует двадцати восьми лекарствам; “боль в желудке по утрам” – тридцати семи; “желудочная боль с тошнотой по утрам” – только четырем препаратам».
Еще один пример, иллюстрирующий важность сопутствующих симптомов:
«”Безрезультатные позывы на рвоту” – симптом, свойственный сорока пяти лекарствам; “безрезультатные позывы на рвоту по утрам” – пяти; а “безрезультатные позывы на рвоту, сопровождающиеся отрыжкой” – только одному средству – Ledum».
Следовательно, каждый лекарственный патогенез должен изучаться таким образом, чтобы, с одной стороны, мы получили возможность мысленно связать его с определенными группами средств, по отношению к которым он проявляет заметное сходство общего характера, а, с другой – чтобы мы могли четко уяснить те характерные особенности, которые отличают его от всех других препаратов, входящих в состав каждой отдельной группы или всей Materia Medica в целом. Наше обучение должно являться одновременно синтетическим и аналитическим и, кроме того, носить сравнительный характер. Каждый шаг вперед по пути изучения лекарства предусматривает ответ на вопрос, касающийся сходства и различий между данным средством и другими препаратами в рассматриваемом аспекте. Изолированное изучение отдельного патогенеза не даст нам никаких полезных знаний о Materia Medica.
Врачу недостаточно знать, что Pulsatilla, Nux vomica и Chamomilla вызывают тот или иной вид поноса, свойственный каждому из перечисленных средств. Помимо этого, мы должны знать и удерживать в памяти сходства и различия между данными видами поноса и сравнивать соответствующие лекарства со всеми остальными препаратами. Таким образом, изучение одного средства фактически является изучением всей Materia Medica. Врач не может в совершенстве овладеть знаниями о том или ином лекарственном патогенезе, если он не знаком со всеми остальными препаратами. Отсюда, вполне естественно, что первые шаги в обучении неизбежно являются очень несовершенными.
Студент, приступающий к изучению Materia Medica, сталкивается с задачей, над разрешением которой его предшественники бились в течение пятидесяти лет. Почему, спрашивает он, добытый ими материал не был четко систематизирован и не обрел удобную для обучения форму? Почему Materia Medica пребывает в том же состоянии, в котором ее представил Ганеман пятьдесят лет тому назад?
Наша Materia Medica слагается из данных лекарственных испытаний, проведенных на здоровых людях Ганеманом и его последователями. Бóльшая часть этих данных представлена в виде формальной классификации субъективных и объективных симптомов, зарегистрированных испытуемыми или их друзьями.
При этом, за редким исключением, не предпринималось никаких попыток для того, чтобы установить какую-либо патофизиологическую связь между симптомами, объяснить их с точки зрения физиологии или провести грань между характерными и общими симптомами. Симптомы лекарства излагаются так же, как симптомы того или иного случая заболевания, представленные разумным, но необученным пациентом, который описывает свою болезнь незамысловатым и лишенным специальной терминологии языком, что ставит перед нами задачу самим установить связь между симптомами и найти им должное объяснение. Записи в истории болезни также ведутся на простом и понятном родном языке. Однако Ганеман полагал, что врач нуждается в более широких знаниях Materia Medica. В своем очерке «Сила малых доз», опубликованном в журнале Гуфеланда, он пишет, что нам необходимо знать следующее:
«В каких органах данное лекарство производит функциональные расстройства, а на какие органы оно действует иначе; какие нервы лекарство в основном парализует, а какие – возбуждает; какие нарушения вызывает оно в системе кровообращения, а какие – в пищеварительных процессах; каким образом данное средство поражает умственную деятельность и характер человека; какое влияние оказывает оно на те или иные виды секреции; каким видоизменениям подвергаются мышечные волокна под воздействием лекарства; как долго длится его действие; в результате чего данное средство исчерпывает свою силу и т.д. и т.п.»
Почему же тогда Ганеман не построил Materia Medica по такому образцу? Ответ не вызывает сомнений: благодаря замечательной проницательности, соединенной с блестящей одаренностью и поразительной эрудицией, Ганеман ясно осознавал:
- что достоверные факты, с которыми сталкивается врач при создании Materia Medica, представляют собой результаты наблюдений испытуемого, изложенные простым языком, лишенным каких-либо метафор и гипотез;
- что столь желанная для него структура Materia Medica должна являться результатом применения физиологии и патологии по отношению к установленным фактам;
- что данные лекарственных испытаний, будучи по своей природе результатом точного наблюдения, являются постоянными и неизменными;
- что физиология и патология, будучи несовершенными и развивающимися науками, подвержены постоянным изменениям; соответственно этому должны изменяться и смысловые значения терминов, которыми оперируют эти науки и лежащие в их основе теории.
В итоге, если бы предложенная Ганеманом Materia Medica состояла из этих двух элементов, один из которых является незыблемым, а другой претерпевает постоянные изменения, она неизбежно обрела бы статус преходящего, скоротечного явления; следовательно, несмотря на наличие в ее составе постоянного элемента, она бы быстро устарела, и, таким образом, огромный труд ее создателей оказался бы напрасным.
Подобная структура включала бы в себя современные физиологические теории вперемешку с фактами, полученными путем наблюдения. Грань между точными и гипотетическими сведениями вскоре стала бы неразличимой, и вследствие этого нашим потомкам досталась бы искаженная информация, сводящая на нет научный прогресс.
Этот взгляд подтверждается сравнением современной физиологической науки с физиологией образца 1800 года, многие понятия которой на сегодня являются устаревшими. С другой стороны, сделанные рукой нашего Мэтра записи «чистых» фактов, не искаженных теоретическими предположениями, предстают перед нами такими же ясными, понятными и полезными для практики, как и во времена Ганемана. Для построения физиологической теории лекарственного действия в нашем распоряжении имеется тот же материал, которым обладал и основатель гомеопатии, и теперь мы можем «сконструировать» эту теорию с учетом самых современных достижений физиологии и патологии. Каждый из нас должен проделать подобную работу, не перекладывая ее на плечи других. Результаты такого труда окажутся неодинаковыми у разных врачей в силу того, что каждый из них, опираясь на данные вспомогательных наук, приходит к тому или иному суждению относительно рассматриваемых фактов, причем значимость каждого факта определяется тем, каков багаж знаний исследователя.
В поисках знаний о Materia Medica студенту следует обратиться к первоисточникам, т.е. к «Чистому лекарствоведению» и «Хроническим болезням» Ганемана, а также к протоколам лекарственных испытаний, опубликованным в «Архивах» Штапфа, журналах Австрийского гомеопатического общества и других периодических изданиях.
Руководства, весьма удобные для быстрого использования у постели больного, не годятся для систематического обучения. В некоторых из них речевые обороты испытуемых представлены в искаженном, выхолощенном виде. В других книгах симптомы, описанные испытуемыми, произвольно разделены на фрагменты, причем последние рассеяны по всему тексту. В ряде руководств приводятся симптомы, взятые из клинической практики, названия болезней, которые предположительно должны излечиваться данным лекарством, а также чистые симптомы.
Во всех изданиях подобного рода в большей или меньшей степени не соблюдается установленный в гомеопатии порядок изложения симптомов. Многие авторы стараются прибегать к сокращениям, хотя такой подход ничем не отличается от попытки выдавить из лимонов сок для того, чтобы уменьшить объем багажа и запастись лимонадом на время всего путешествия; но, как всегда бывает в таких случаях, лимонные корки хорошо сохраняются, а сок быстро портится и выбрасывается прочь. Если у вас все-таки возникает необходимость в подобном руководстве, следует отдать предпочтение изданию Ноака и Тринкса, так как в нем сохранены речевые обороты, с помощью которых испытуемые описывали свои ощущения; кроме того, приведенные в этой книге симптомы не подверглись «варварскому» делению на отдельные фрагменты. Под соответствующими заголовками описываются чистые симптомы, клинические показания, а также теоретические рассуждения авторов; поэтому студенту, изучающему Materia Medica, не грозит опасность ошибиться в выборе необходимого лекарства – опасность, весьма реальная для тех, кто работает с руководством Яра. Поэтому книга Яра в значительной степени уступает руководству Ноака и Тринкса.
Мы довольно подробно поговорили об источниках, из которых студенту следует черпать знания о Materia Medica, и на то есть серьезные основания! «Течет ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода? Не может, братия мои, смоковница приносить маслины, или виноградная лоза смоквы…» Если начинающему врачу случилось попасть под крыло лживого или невежественного учителя, могут ли наставления и практика последнего служить залогом успешного обучения?
Выбрав лекарство, с которого решено начать изучение Materia Medica, студенту следует собрать воедино все протоколы лекарственных испытаний, представленные либо в виде дневниковых записей , либо изложенные согласно анатомической схеме Ганемана, и внимательно прочесть их. Предположим, что студент приступил к изучению Pulsatilla. Воспользуемся этим средством, чтобы продемонстрировать дальнейший ход наших действий. Для этого обратимся к полному описанию патогенеза Pulsatilla, представленному в первом томе «Чистого лекарствоведения» Ганемана.
Во время первого чтения студенту следует постараться провести общий анализ данных лекарственного испытания. Этот анализ позволит ему отнести рассматриваемое средство к той или иной группе препаратов, каждая из которых формируются по мере изучения Materia Medica. Среди главных пунктов, заслуживающих внимания при проведении общего анализа, необходимо указать на следующие.
I. Сфера действия лекарства.
Вы обнаружите, что каждое средство вызывает преимущественное поражение определенных органов, систем органов или тканей. Например, Pulsatilla, в первую очередь, оказывает угнетающее влияние на вегетативную систему, репродуктивные органы и их придатки и воздействует на состав крови, производя состояние, напоминающее одну из разновидностей хлороза.
Мы изучаем эти факты, рассматривая их в свете знаний физиологической науки, и, таким образом, находим объяснение симптомам, касающимся кишечника, мочеполовых органов, сосудистой системы, головы, а также характера пациента. В патогенезе Pulsatilla эти симптомы звучат так: замедленное пищеварение, головокружение, ощутимая пульсация сонных артерий, кратковременная потеря зрения и слуха из-за внезапного напряжения, сердцебиение, бледность, задержка месячных очищений и скудные менструации, сопровождающиеся обмороками и значительным упадком сил; уныние, меланхолия.
С другой стороны, студент обратит внимание на то, что Pulsatilla оказывает слабое влияние на кости, кожу и лимфатические железы, что, в свою очередь, является еще одним важным шагом на пути классификации лекарств.
II. Степень поражения органической субстанции.
Результаты некоторых лекарственных испытаний (например, Spigelia) свидетельствуют о слабом или строго локализованном поражении органической субстанции, в то время как другие средства (Carbo vegetabilis, Lachesis) оказывают глубокое действие на весь организм. В иных случаях поражение органической субстанции и раздражение нервной системы оказываются одинаково сильными (Arsenicum).
Выводы, объединенные под данным заголовком, основываются на следующих симптомах: внешности пациента, состоянии кожных покровов (их цвета и температуры), которые свидетельствуют о застойных явлениях любого рода, а также о цвете и характере застойной жидкости; симптомах, касающихся кишечных испражнений, мочи, выделений из матки и всех секретирующих желез и оболочек; кожных высыпаниях и язвах; и, наконец, симптомах, указывающих на существование того или иного вида дискразии, примерами чего служат отеки, туберкулез, рак, подагра, ревматизм и т.д.
Под этим заголовком мы не обнаруживаем в действии Pulsatilla ничего нового, т.е. речь идет об уже знакомой нам гидремической дискразии, наличие которой подтверждается обильными серозными или жидкими слизистыми выделениями из секретирующих желез и оболочек.
III. Действие лекарства на жизненную силу.
Этот пункт тесно связан с предыдущим и имеет отношение к симптомам со стороны нервной системы. Последние представлены в сочетании с симптомами заинтересованности различных органов, которые иннервируются соответствующими отделами нервной системы. В этом разделе можно выделить пять заголовков:
а) Сознание – соответствующие симптомы приведены, главным образом, в рубриках «Голова» и «Характер».
б) Общая чувствительность.
в) Общая подвижность – здесь имеются в виду симптомы, связанные с заинтересованностью тканей, которые иннервируются чувствительными и двигательными нервами.
г) Специальная чувствительность представлена симптомами со стороны органов специальных видов чувствительности – глаз, ушей, носа и языка.
д) Симпатическая нервная система представлена в виде симптомов со стороны органов, содержащих непроизвольную мускулатуру, включая кишечный канал и все сфинктеры.
Для того чтобы сделать заключение, касающееся любого из перечисленных пунктов, необходимо учесть и все другие стороны лекарственного действия, так как, в противном случае, мы неизбежно придем к ошибочным выводам. Например, Pulsatilla вызывает слепоту и глухоту. Мы могли бы расценить эти симптомы просто как серьезное поражение органов специальных видов чувствительности, если бы не знали, что они возникают одновременно со скудными и тяжело протекающими менструациями, сердцебиением и пульсацией сонных артерий, а также в сочетании с выраженной бледностью и частыми обмороками. Эти обстоятельства заставляют нас рассматривать слепоту и глухоту в качестве содружественных симптомов, возникающих у хлоротичных пациенток и, возможно, связанных с гидремией, которую вызывает Pulsatilla.
Тщательно изучив во время первого чтения все три раздела общего анализа, студент сможет в дальнейшем распределять на группы многие лекарства, исходя из их сходства и различий. Например, он обратит внимание на то, что Pulsatilla и Nux vomica очень похожи друг на друга сферой действия, но в то же время они сильно отличаются по характеру влияния на органическую субстанцию, жизненную силу и т.д. Практическое применение данного метода анализа заключается в следующем: если врачу, рассматривающему тот или иной случай болезни, известны фундаментальные характеристики двух или большего числа лекарств, ему достаточно иметь ясное понятие о том, что представляют собой болезненные проявления в свете приведенных выше трех фундаментальных аспектов. Если, к примеру, действие на органическую субстанцию подобно действию Pulsatilla, то, в таком случае, применение Nux vomica будет маловероятным, следовательно, это средство не нуждается в дальнейшем рассмотрении.
Осуществляемый с помощью общего анализа процесс элиминации может применяться тогда, когда мы имеем дело с тщательно выполненными и исчерпывающими лекарственными испытаниями, а также в тех случаях, когда при исследовании пациента врач обнаруживает ясные и вполне определенные симптомы. Если же в нашем распоряжении оказываются лишь отрывочные сведения о лекарственных испытаниях, если картина болезненного расстройства представлена неясными симптомами, это, естественно, снижает практическую значимость данного подхода.
Мы можем привести и другие примеры: Spigelia и Silicea оказывают сходное влияние на специальные виды чувствительности, однако эти лекарства очень различаются по своему действию на органическую субстанцию. Hyoscyamus и Carbo vegetabilis производят сходное поражение сфинктеров, хотя эти средства значительно отличаются друг от друга в других отношениях.
Научившись осуществлять обстоятельное и всестороннее обобщение, студент не оставит без внимания и некоторые симптомы специального характера; он обнаружит, например, что среди множества ощущений, свойственных данному средству, существует определенная однотипность, присущая большинству пораженных органов.
Однако здесь он сталкивается с трудностями, обусловленными неточностью сведений, которые приводят испытуемые, или, скорее, тем, что описание ощущений облекается в форму образного языка; другими словами, творческие фантазии испытуемых влекут за собой разнообразные формы словесной передачи собственных ощущений. И даже богатый синонимами немецкий язык не позволяет решить эту проблему. Здесь нам может пригодиться метод приблизительного анализа ощущений, предложенный д-ром Дадженом (Dudgeon).
Индивидуальность некоторых лекарств выражена в значительно большей степени, чем у других препаратов, благодаря особенностям их действия, которые выступают в качестве ведущих характеристик. По этой причине Bryonia и Squilla отличаются колющими, а Arsenicum – жгучими болями. Следует обратить внимание на еще одно обстоятельство, способное помочь в выборе необходимого лекарства. Речь идет о периодичности возникновения или усиления симптомов, которая хорошо выражена и имеет вполне определенный характер у многих средств, например, у Arsenicum, Ipecacuanha, Natrium muriaticum, Nux vomica. Pulsatilla тоже свойственна ясно выраженная периодичность, однако последняя носит непостоянный характер.
Но, вероятно, самыми важными характеристиками, определяющими индивидуальность лекарства, являются модальности и сопутствующие симптомы. Модальности представляют собой феномены времени, места и обстоятельств, которые оказывают влияние на симптомы. Например, Pulsatilla вызывает разрывающую боль в тазобедренном суставе. Этот симптом присущ нескольким средствам, но в случае Pulsatilla он возникает в послеполуденное время (временнáя модальность), появляется и усиливается в теплом помещении (место), возникает и усиливается в покое (обстоятельство).
Сочетание данного симптома с перечисленными модальностями обнаруживается только у Pulsatilla. Более того, Pulsatilla присущи озноб, холодные стопы, бессонница по вечерам и утренняя сонливость. Nux vomica имеет противоположную картину. Для Veratrum характерен холодный пот на лбу.
Произведя общий анализ данных лекарственного испытания и получив, во-первых, общее представление о действии лекарства на важнейшие структуры организма и о патологических состояниях, которые вызывает это средство, а, во-вторых, общее понятие о характерных особенностях его действия, студент может перейти к специальному анализу, который заключается в аналогичном изучении действия лекарства на каждый орган и анатомическую область тела. При этом нет ничего лучшего, чем придерживаться схемы, предложенной Ганеманом. При рассмотрении каждой анатомической области и, соответственно, каждой рубрики следует обращать внимание на следующие пункты:
- органические изменения;
- ощущения, их природа, локализация и направление;
- модальности, связанные со временем, местом и обстоятельствами;
- сопутствующие симптомы.
Например, при изучении симптомов, которые имеют отношение к голове, студент будет учитывать:
а) Симптомы, касающиеся СОЗНАНИЯ. Среди них можно выделить следующие группы:
1. Головокружение, его природа, модальности времени, места, обстоятельств и сопутствующие симптомы. Следовательно, характерное для Pulsatilla головокружение проявляется в виде неустойчивости и шаткой походки; оно возникает после еды, в теплом помещении и в покое; сопутствующими симптомами являются тяжесть в голове при наклонах, бледность и ощущение жара внутри головы.
2. Интеллект, включая модальности и сопутствующие симптомы.
3. Память, включая модальности и сопутствующие симптомы.
4. Обманы чувств, фантазии и сопутствующие им симптомы.
б) Головная боль, рассматривая которую, следует выделить следующие пункты:
1. Характер боли.
2. Локализация.
3. Направление, в котором перемещаются болевые ощущения.
4. Модальности и сопутствующие симптомы.
в) ОРГАНИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ, которые изучаются аналогичным образом и охватывают все объективные и материальные феномены.
Затем студент подвергнет подобному исследованию действие лекарства на каждый орган и ткань тела.
В результате он получит точные и исчерпывающие знания о лекарственном действии на организм в общем и в частностях. Специальный анализ поможет ему исправить ошибки, допущенные при проведении общего анализа. Модальности не всегда являются однотипными по отношению ко всем органам.
Например, несмотря на то, что общими модальностями Pulsatilla являются возникновение и усиление симптомов в послеполуденное время и по вечерам, в покое и от тепла, и облегчение самочувствия при движении и в прохладе, о чем свидетельствуют результаты общего анализа, Pulsatilla обладает рядом специфических симптомов, которым свойственны противоположные модальности (последнее обстоятельство обнаруживается в ходе специального анализа лекарства). Изучение данных лекарственного испытания с целью применения на практике должно носить сравнительный характер. Установив путем тщательного исследования и анализа подробные характеристики каждого, отдельно взятого лекарства, далее нужно выяснить, в чем состоит сходство и различие между ним и близкими по действию препаратами. Для проведения подобного сравнения необходим реперториум, причем, следует заметить, что если врач ленится применять его в своей повседневной практике, сделанные им назначения окажутся бесполезными и даже вредными.
Вот что представляет собой метод изучения Materia Medica, который после долгих размышлений и испытания различных систем я с неподдельной скромностью осмелился предложить вашему вниманию. Он тщательно продуман, но в силу того, что его применение является довольно трудоемким, этот метод по достоинству сможет оценить лишь тот, кто сам решал подобные задачи. Для завершения систематического обучения может понадобиться семь лет упорного труда – срок, в течение которого начинающий гомеопат получает необходимые профессиональные знания.
Неужели овладение мастерством самой сложной и трудной и, в то же время, самой величественной на земле науки врачевания не стоит того? Я хочу добавить к сказанному несколько практических замечаний. Врачи часто склонны допускать две ошибки, возможность которых вполне очевидна, исходя из того, о чем уже говорилось в этой работе. Одна из них заключается в назначениях, основанных на общем анализе лекарств без учета характерных особенностей, которые индивидуализируют каждое из этих средств. Это равносильно прописи любого, взятого наугад лекарства, входящего в состав определенной группы препаратов, и, соответственно, подразумевает обобщенный взгляд на рассматриваемое заболевание. Это – метод Старой Школы, которая пытается делить лекарства и болезни на группы, пренебрегая индивидуальными характеристиками.
Вторая ошибка состоит в том, что назначения основываются на одном-двух ясно выраженных характерных симптомах без учета общего действия лекарства, соответствующего общим особенностям болезни. Но, как уже говорилось, характерные симптомы большей частью становятся значимыми благодаря тому, что они выступают в качестве модальностей или сопутствующих обстоятельств по отношению к тому или иному симптому, который сам по себе не является характерным. Рассматриваемые отдельно от последнего, они лишены какого-либо смысла подобно отрезанному носу, в то время как, являясь важным элементом лица, нос может служить главной чертой, благодаря которой друзья узнают друг друга.
Я не отрицаю, что, используя такой подход, врач иногда будет делать очень успешные назначения, которые я называю «удачными попаданиями». Но я решительно заявляю, что значительно чаще результатом такой практики будут грубые и непростительные ошибки.
Кроме того, я допускаю, что в определенных случаях нет никакой возможности провести анализ в предложенном мною виде; к тому же некоторые средства испытаны настолько неполно, что наши знания о них ограничиваются лишь одним-двумя симптомами, и поэтому мы не можем изучать их так, как рекомендуется в данной работе. Все, что можно сказать о таких случаях, это то, что они неполные и не подчиняются общепринятым принципам. Мы должны делать все возможное и попробовать применить пусть даже несовершенный метод, который, несмотря ни на что, иногда приводит к успешным результатам, в отличие от позиции «невмешательства». Лучше лечить в надежде на «удачное попадание», нежели вообще отказываться от попыток помочь пациенту. Но не позволяйте себе сбиться с пути там, где вы можете поступить лучшим образом. Если страннику предстоит пересечь пустыню, ему не обойтись без компаса. Если компаса нет, он может положиться на звезды. Если небо заволокло тучами, путник может обратить внимание на характер растительности на холмах и вблизи рек. Если и это не помогло, остается просто гадать, и его предположения могут подсказать верный путь. Тем не менее, здравомыслящие путешественники предпочтут догадкам компас.
Библиотека
